tag:blogger.com,1999:blog-2632154046886566062024-02-08T04:55:10.658-08:00Блог Евгения ЖовтисаБлог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.comBlogger10125tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-20414729641195369752010-05-12T10:05:00.000-07:002010-05-12T10:07:52.939-07:00Заявление о дальнейших действиях26 апреля 2010г. Надзорная коллегия Верховного суда РК отказала в возбуждении надзорного производства по рассмотрению ходатайства моего адвоката В.Воронова.<br />На брифинге, состоявшемся после оглашения этого решения, было заявлено, что у меня еще есть возможность самому обратиться с ходатайством в Верховный суд или в Генеральную прокуратуру.<br />Я не буду этого делать. Я не собираюсь продолжать играть в игру под названием «правосудие по-казахстански».<br /><a name='more'></a><br />Перед вынесением мне приговора в Балхашском районном суде я сказал, что «здесь нет правосудия, нет справедливости и нет смысла просить такой суд о чем-либо».<br />В знак протеста против явной необъективности судебного процесса, нарушения принципов равноправия сторон и состязательности, отказа во всех основных ходатайствах стороны защиты, отказа назначить дополнительные и повторные экспертизы, отказа вызвать в суд и допросить независимых экспертов и специалистов, отказа дать достаточное время для подготовки к прениям, я мои защитники отказались от участия в прениях, а я отказался от последнего слова.<br />В суд апелляционной инстанции меня, уже находящегося под стражей в следственном изоляторе города Талды-Коргана, не доставили и не дали возможности выступить и защищаться против обвинений.<br />Ни в суде первой инстанции, ни в апелляционном суде у меня не было возможности эффективно защищаться, представлять свои доводы и опровергать доводы стороны обвинения.<br />Суд (я имею в виду и Балхашский районный суд, и апелляционную инстанцию Алматинского областного суда, и надзорную инстанцию Верховного суда) говорит, что я совершил «наезд на пешехода, идущего в попутном направлении».<br />Получается, что я то ли ехал по тротуару, то ли по обочине, то ли по пешеходному переходу и сбил человека.<br />Ни орган дознания, ни прокуратура, ни суд вообще не оценивали действия пешехода, который ночью шел по неосвещенному шоссе, за пределами населенного пункта, посередине моей полосы движения, там, где нет пешеходного перехода, где нет ни одного запрещающего или предупреждающего дорожного знака, а разрешенная скорость – 110 км/ч.<br />А ведь согласно закону, пешеход несет точно такую же ответственность за нарушение правил дорожного движения, повлекшее тяжкие последствия, что и водитель.<br />Суд не ответил на вопрос, почему я, совершенно трезвый, не превышающий допустимой скорости, едущий ночью по шоссе, по своей полосе движения, вне населенного пункта должен был предвидеть появление на проезжей части нарушающего правила дорожного движения пешехода. Ведь предполагается, что все участники дорожного движения соблюдают его правила.<br />Суд не обратил никакого внимания на то, что нет никаких объективных доказательств того, что я был ослеплен на 100 метров до встречных машин. При этом суд отказал в проведении экспертизы для установления или опровержения этого утверждения.<br />Суд никак не оценил тот факт, что в течение всего периода дознания я был в статусе свидетеля и не мог воспользоваться своим правом отвода экспертов и постановки им своих вопросов. Я был ознакомлен с результатами автотехнической экспертизы одновременно с постановлением о её назначении. В результате основанное на сфальсифицированных данных экспертное заключение легло в основу обвинения и приговора.<br />Суд отказался рассматривать заключение независимых экспертов и специалистов и отказал в ходатайстве стороны защиты допросить их в суде. А ведь согласно заключению двух российских специалистов-экспертов с более чем 20-летним стажем, скорость моего автомобиля не превышала допустимого максимума с учетом времени суток, погоды, дорожного покрытия и т.д. Согласно тому же заключению у меня не только не было технической возможности избежать дорожно-транспортного происшествия и наезда на пешехода, но я даже не успевал включить тормозную систему. Заключение казахстанского независимого эксперта, одного из авторов методики, по которой проводится автотехническая экспертиза в нашей стране, поставило под сомнение все выводы официальной экспертизы и указало на ряд методических ошибок. Выводы этих не вызывающих сомнений в профессиональной квалификации зарубежных и местных экспертов и специалистов были полностью проигнорированы судом. <br />Нет смысла говорить о еще целом ряде процессуальных нарушений, которые, почти полностью отражены в отчете миссии независимых наблюдателей авторитетной Международной Комиссии Юристов, посетивших рассмотрение моего дела в суде апелляционной инстанции.<br />К сожалению, ни орган дознания, ни прокуратура, ни суд не хотели и не собирались ни в чем разбираться.<br />Как указано в приговоре и решениях судов последующих инстанций, суд определил соразмерное наказание и учел отягчающие и смягчающие обстоятельства. При этом, как заявил прокурор в ходе судебного процесса в Балхашском суде, никаких смягчающих обстоятельств у меня нет. Для прокурора и суда не имеет значение, что я ранее не привлекался к уголовной ответственности, имею детей, семью, положительно характеризуюсь, лауреат ряда международных премий, член целого ряда комиссий, экспертных советов и групп. Что я не скрывался с места происшествия и предпринял все возможные меры, немедленно вызвав полицию и скорую помощь. Что я сразу же попросил прощения у родственников погибшего Каната Молдабаева, приехавших на место происшествия, а через три дня – у его матери. Все это не имело для прокурора и суда никакого значения.<br />При таком «правосудии» никаких шансов добиться справедливости у меня нет.<br />Но у меня есть право обратиться с индивидуальной жалобой в Комитет ООН по правам человека. И этим правом я воспользуюсь.<br />Самое тяжелое в этой ситуации это то, что я явился невольным виновником гибели человека. Я не видел пешехода, не мог его видеть, а когда увидел, было поздно, и избежать наезда я не мог. Это – трагедия, несчастное стечение обстоятельств. Я сделал в этой ситуации все, что считал нужным и правильным по отношению к родственникам погибшего и, прежде всего, к его матери Райхан. Я благодарен ей за слова прощения, за попытку доказать примирение, за ее заявления и за мужество, с которым она пробивалась из своего села Баканас в город Талды-Корган, чтобы в суде апелляционной инстанции подтвердить, что она меня простила. Это крайне важно с моральной точки зрения. И, наверное, это для меня – главное. <br /><br />Евгений Жовтис <br />8 мая 2010 года<br />г. Усть-КаменогорскБлог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com1tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-52341832843929539282010-04-20T10:07:00.000-07:002010-04-20T10:08:20.710-07:00Открытое письмо послу Казахстана в США г-ну Е. ИдрисовуГосподин посол,<br /><br />С большим интересом ознакомился с распространяемым возглавляемым Вами посольством информационным бюллетенем, который выходит под заголовком «Республика Казахстан – ОБСЕ».<br />Один из его выпусков большей частью посвящен моей скромной персоне, точнее моему уголовному делу. Судя по объему и детализации, составлявшие его сотрудники, видимо, получили полную копию материалов уголовного дела и постарались ответить на все озабоченности международных правозащитных организаций, наблюдателей, представителей ОБСЕ, Европейского союза, правительств ряда государств в связи с нарушением принципов справедливого судебного процесса в моем деле.<br /><a name='more'></a><br />Хотя этот выпуск подготовлен в сентябре прошлого года, он продолжает активно распространяться руководимым Вами посольством в официальных кругах и среди англоязычной международной общественности.<br />Дочитав этот материал до конца, я посчитал необходимым написать ответ и максимально его распространить, поскольку даже трудно определить, чего в этом выпуске больше: юридической безграмотности, передергивания фактов или откровенной лжи.<br />Посольством была составлена целая таблица из 13 пунктов, которая по замыслу составителей должна была продемонстрировать обоснованность и законность вынесенного мне приговора.<br /><br />Попробую, следуя той же схеме, ответить по основным пунктам.<br /><br />1. Посольство утверждает, что автотехническая экспертиза установила, что если бы в момент, когда я был ослеплен (в течение 2.71-3 секунд), применил бы экстренное торможение, то избежал бы наезда на пешехода, который шел со скоростью 5.7 км в час (как установила медицинская экспертиза), и если бы я затормозил вовремя, то пешеход бы еще дальше ушел от приближающейся машины на безопасное расстояние. <br /><br />Не знаю даже с чего начать, отвечая на это совершенно ложное утверждение, тем более что именно оно лежит в основе моего обвинения.<br />Во-первых, я вообще не был ослеплен! Ослепление - это конкретный медицинский термин, означающий, что человек из-за яркого света теряет зрение и ему нужно продолжительное время для его восстановления (согласно справочной литературе - от нескольких до десятков секунд). На расстоянии 100-150 метров от встречных автомашин (2-3 секунды движения при встречном разъезде), даже если они не переключают дальний свет фар на ближний, невозможно стать ослепленным. Нет таких автомашин и таких фар, которые на таком расстоянии могут ослепить.<br />Сторона защиты в судебном процессе ходатайствовала о проведении эксперимента, в ходе которого было бы установлено, можно ли ослепить меня на расстоянии 100-150 метров. Мы предлагали смоделировать на местности все условия (ночь, расстояние, встречные автомашины и т. д.) и провести эксперимент. Нам отказали. <br />Посольство, полагаю, намеренно утаило, что в материалах дела есть медицинская экспертиза Казахского института глазных болезней. Специалисты этого института провели по назначению дознавателя полное обследование состояния моего зрения и установили, что в очках у меня стопроцентная острота зрения, никаких отклонений нет, в том числе и в отношении склонности к ослеплению. Установить, мог ли я быть ослеплен, они не смогли по причине отсутствия достоверных фактических данных, а именно расстояния, яркости фар, степени загрязненности оптики и т. д. <br />Кто же решил, что я был ослеплен? Дознаватель! Специалисты в области глазных болезней не смогли сделать вывод о моем ослеплении, а дознаватель смог. Именно он передал экспертам автотехнической экспертизы данные, что за 100 метров до встречных машин я был ослеплен. <br />Откуда дознаватель взял эти данные? А ниоткуда, сам додумал. Во всех моих показаниях я говорю, что за 100-150 метров до встречных автомашин, ехавших на дальнем свете фар, у меня стала ухудшаться видимость.<br />Видимость дорожного полотна ухудшается в сумерки, ночью, в дождь, туман, а также и при свете фар встречных автомашин. Причем, если встречные машины не переключают дальний свет на ближний, то видимость ухудшается настолько, что в момент разъезда практически ничего не видно. Но это состояние не является ослеплением, длится менее секунды и немедленно прекращается после разъезда. С этим состоянием сталкиваются практически все водители на загородных трассах. И при достаточном опыте и предусмотрительности, притормаживая и контролируя движение своей машины, чтобы не выехать на обочину, водители осуществляют встречный разъезд и движутся дальше. Именно об этом ухудшении видимости я и говорил во всех своих показаниях. <br />При подобных ситуациях никто не применяет экстренного торможения, так как никакого ослепления обычно нет, никакой аварийной ситуации нет. Экстренное торможение в этом случае само по себе может создать аварийную ситуацию, создавая угрозу встречным автомашинам, а также автомашинам, едущим сзади, да и своим пассажирам тоже.<br />В Правилах дорожного движения существует требование, чтобы при встречном разъезде водители автомашин за 100-150 метров переключали дальний свет фар на ближний во избежание ослепления водителей встречных машин. <br />Это связано с тем, что при дальнейшем сближении автомашин, за 30-50 метров ослепление - в отдельных случаях, а не как правило - возможно, если свет фар, который направлен на дорожное полотно, попадет прямо в глаза водителя встречной автомашины. Это происходит при встречном разъезде с большегрузным автотранспортом, где фары расположены на значительной высоте, с автомашинами, использующими «галогенки», а также при езде по трассе с подъемами и спусками, когда в какой-то момент дальний свет фар встречной автомашины попадает прямо в глаза. Именно для ситуации, когда наступает состояние ослепления, правила дорожного движения и предусматривают требование принять меры к торможению и полной остановке автомашины, не меняя полосы движения. <br />По существу, ослепленный водитель не по своей вине, а по вине водителя встречной автомашины, нарушившего правила, оказывается в экстремальной, аварийной ситуации. Требования правил дорожного движения о торможении с последующей остановкой оправдано, поскольку водитель в этой ситуации ведет машину вслепую, не контролируя полосу движения. Водитель должен начать торможение, а также найти вслепую кнопку аварийной остановки на приборной доске, чтобы предупредить водителей встречных и попутных автомашин, едущих сзади, об аварийной ситуации. При этом торможение не должно быть экстренным, резким, поскольку в этом случае, да еще и при езде вслепую, существует реальная угроза разворота автомашины, ее переворачивания, выезда на обочину или в кювет и т. д. <br />То есть если водитель в этой ситуации сохранит хладнокровие, он должен пытаться медленно тормозить, не поворачивать руль, по возможности найти на приборной панели кнопку аварийной остановки и нажать ее. Потом остановиться и ждать, когда зрение восстановится полностью.<br />Ничего подобного в моей ситуации не было, поскольку не было ослепления, а значит, необходимости торможения, восстановления зрения и т. д.<br />По существу, дознавателю для доказательства моей вины было необходимо, чтобы я был ослеплен и ослеплен именно за 100 метров.<br />Если я не был ослеплен, то я не нарушал правил дорожного движения тем, что не тормозил и не останавливался. А если допустить, что я был ослеплен, но не за 100, а за 30-50 метров, то у меня, используя расчеты экспертов, не было технической возможности избежать наезда на пешехода, даже применяя экстренное торможение. <br />Именно поэтому дознаватель и представил экспертам государственной экспертизы исходные данные: водитель был ослеплен за 100 метров до встречного транспорта. На основании представленной дознавателем информации эксперты приняли как факт мое ослепление за 100 метров и рассчитали по формуле, что если бы я экстренно затормозил на расстоянии 100 метров от встречных автомашин, то не доехал бы до пешехода. <br />Почему мне следовало тормозить, и даже экстренно? Экстренное торможенное по правилам применяется только для предотвращения ДТП. У меня не было никаких оснований для такого торможения, потому что за 100 метров до встречного транспорта, я не видел, не мог видеть пешехода. Согласно проведенному эксперименту видимость дорожного полотна в ближнем свете фар моей автомашины – чуть более 50 метров. <br />Если бы экспертиза была объективной, она исходила бы из постепенного ухудшения видимости со 100-150 до 30-50 метров до встречных автомашин, учла бы расстояние от места наезда до места остановки моей автомашины и другие данные схемы дорожно-транспортного происшествия. Вывод о том, что я не нарушал правил дорожного движения и не имел технической возможности избежать наезда на пешехода, был бы очевиден. <br />Это, кстати, подтвердила независимая экспертиза, выполненная российскими лицензированными экспертами, специалистами-автотехниками с более чем 25-летним стажем работы по специальности. Еще одна независимая экспертиза была проведена казахстанским специалистом, одним из авторов методики, по которой проводятся автотехнические экспертизы в Казахстане. Ее выводы поставили под сомнение экспертизу, на которой основано обвинение, именно в связи с нарушением методики проведения таких экспертиз. <br />Во-вторых, никакая медицинская экспертиза не устанавливала, что пешеход двигался со скоростью 5.7 км в час. Что установила медицинская экспертиза, так это то, что в момент наезда пешеход находился в движении по проезжей части дороги, спиной к приближающейся автомашине. А откуда взялись 5.7 км в час? Опять от дознавателя. Он в своем постановлении указал, что согласно данным Ленинградского научно-исследовательского института средняя скорость движения пешехода – 5.7 км в час. То есть «средняя температура по больнице - 37.5 градуса»! Какое это имеет отношение к конкретному пешеходу, конкретного возраста, состояния здоровья и т. д. в конкретной ситуации - понять невозможно. Так же как и невозможно, исходя из самых простых научных методик, использовать эту величину для каких-либо серьезных расчетов.<br />Кроме того, встречный разъезд в данной ситуации происходит в течение 2 секунд, за которые пешеход, даже со скоростью 5.7 км в час, пройдет около 3 метров. Трудно представить, что это будет иметь принципиальное значение для оценки данного ДТП, учитывая, что за это же время автомашина со скоростью 80-90 км в час (с которой двигался мой автомобиль) проезжает более 50 метров.<br />То есть при объективном расследовании, дознаватель должен был прийти к очевидным выводам, что из-за того, что встречные автомашины не переключили дальний свет на ближний, у меня ухудшилась видимость дорожного полотна. Моей главной задачей было обеспечение безопасного разъезда со встречными автомашинами. В это время никакого пешехода я не видел, и видеть не мог, так же как и не мог предположить его нахождения ночью на трассе, где нет никаких предупреждающих или запрещающих знаков. В момент окончания встречного разъезда я увидел пешехода, но у меня не было никакой технической возможности избежать наезда. Если бы пешеход не нарушил правила дорожного движения и не вышел ночью на трассу там, где движение пешеходов запрещено, я бы без всяких проблем продолжил свое движение, а он остался бы жив.<br />К этим выводам можно придти, если пользоваться объективной информацией, беспристрастно исследовать обстоятельства ДТП и непредвзято вести расследование.<br />В моем случае выводы зависели от цели.<br /><br />2. Посольство утверждает, что в постановлении дознавателя от 28 июля 2009 г., где он определяет мой статус как подозреваемого, не информируя меня об этом до 14 августа 2009 г., допущена простая техническая ошибка, которая была исправлена того же 14 августа 2009 г., когда мне было предъявлено обвинение.<br /><br />Во-первых, никто никаких исправлений в датах на этом документе не делал ни 14 августа 2009 г., ни когда-либо еще. При ознакомлении стороны защиты с материалами дела 15 августа 2009 г. нами были скопированы (при помощи ксерокса и цифрового фотоаппарата) все материалы дела. Никаких исправлений на постановлении от 28 июля 2009 г. нет.<br />Во-вторых, конечно, все мы делаем ошибки, в том числе технические, и дознаватель - не исключение. Однако если это техническая ошибка, то она сделана в важнейшем процессуальном документе, а сделавшее ее должностное лицо (дознаватель) не понес никакого наказания за небрежность или халатность. Ни предупреждения, ни выговора, ни понижения по службе. Во всяком случае, никакой официальной реакции на «техническую ошибку».<br />А в-третьих, есть целый ряд оснований поставить под сомнение это утверждение посольства:<br />- дата 28 июля 2009 г. указана в постановлении не в одном месте;<br />- процессуальные документы подшиваются в уголовное дело по мере их собирания, проведения следственных действий и т. д. Постановление от 28 июля 2009 г. подшито в материалах уголовного дела как раз по хронологии до документов, датируемых 29 июля 2009 г.;<br />- после окончания предварительного расследования (дознания) составляется перечень документов в материалах уголовного дела по листам. В этом перечне постановление от 28 июля 2009 г. находится в хронологическом соответствии с этой датой;<br />- после завершения предварительного расследования (дознания) конкретным дознавателем материалы уголовного дела поступают на визирование его начальству и затем в прокуратуру. Ни руководство отдела дознания Алматинской областной дорожной полиции, ни прокуратура Балхашского района Алматинской области не устраняли «техническую ошибку», что означает, что они либо вообще не знакомились с материалами уголовного дела, из которых следует, что с 28 июля по 14 августа 2009 г. я проходил по делу свидетелем, а не подозреваемым, либо они были убеждены, что постановление от 28 июля 2009 г. вынесено именно в этот день. <br />Так что есть все основания полагать, что никакой технической ошибки не было, а было намеренное введение в заблуждение подозреваемого относительно его действительного процессуального статуса.<br /><br />3. Посольство утверждает, что ходатайства защиты на стадии дознания были отклонены обоснованно, поскольку не было никакой необходимости в проведении повторной экспертизы, так как все данные были получены из схемы дорожно-транспортного происшествия, моих показаний и показаний моего пассажира. Кроме того, было доказано, что я «нарушил Правила дорожного движения, не смог включить аварийные огни и принять меры к снижению скорости». А прокуратура, получив мои ходатайства уже после того, как передала материалы дела в суд, должна была направить эти ходатайства напрямую в суд.<br /><br />В передергивании фактов руководимое Вами посольство не знает границ. <br />Если сотрудники посольства внимательно читали наши ходатайства, то они должны были выяснить, что повторную, причем еще и комиссионную, экспертизу мы требовали именно потому, что, находясь в статусе свидетеля на момент назначения экспертизы, я был лишен возможности отвода эксперта и постановки своих вопросов перед экспертами, на что имел полное право согласно казахстанскому уголовно-процессуальному законодательству. Что в наших последующих ходатайствах мы указывали на фальсификацию дознавателем исходных данных, направленных для проведения экспертизы. Что существуют две независимые экспертизы, которые приходят к совершенно противоположным выводам по отношению к экспертизе, на которой построено обвинение. Что результаты этих экспертиз как минимум указывают на необходимость проведения повторной экспертизы, а как максимум – непризнания результатов официальной экспертизы в качестве единственного доказательства моей виновности.<br />Сотрудники посольства должны были также установить, что никаких упоминаний о том, что я не смог включить аварийные огни или снизить скорость ни в обвинительном заключении, ни в приговоре нет. Откуда посольство это взяло, даже предположить не могу. <br />Ни в моих показаниях, ни в показаниях моего пассажира нет никаких «достоверных», как утверждает посольство, доказательств моей виновности. Я все время показывал, что из-за дальнего света фар встречных машин у меня, как и у всех водителей, было ухудшение видимости, и что никакого ослепления у меня не было, поскольку сразу после встречного разъезда я ясно увидел пешехода на расстоянии, которое, к несчастью, не позволяло мне технически избежать наезда. А мой пассажир, который никогда в жизни не водил автомашину (у него нет, и никогда не было водительских прав), показывал, что очень не любит, когда ночью ему в глаза слепит дальний свет фар встречных автомашин, и он закрывает глаза. Поэтому он, когда открыл глаза, вообще не видел пешехода, а только какую-то тень, которая, как ему показалось, появилась сбоку.<br />Дознаватель предъявил мне обвинение 14 августа 2009 г. - в пятницу, дал ознакомиться с материалами уголовного дела 15 августа 2009 г. - в субботу, получил от нас ряд ходатайств по результатам ознакомления 18 августа 2009 г. - во вторник, ознакомил нас с отказом в удовлетворении всех наших ходатайств 20 августа 2009 г. своим письмом с датой от 18 августа 2009 г. <br />При этом того же 18 августа 2009 г., до ознакомления нас со своим отказом в наших ходатайствах, дознаватель передал дело в прокуратуру. Прокуратура, имея одну жалобу на действия дознавателя еще от 18 августа 2009 г., две жалобы от 20-го, в тот же день передала дело в суд, нарушив требование закона не передавать дело в суд до рассмотрения по существу жалоб на действия органа дознания. <br />Все это подробно изложено в наших жалобах и ходатайствах, представленных суду.<br /><br />4. Посольство утверждает, что все ходатайства защиты были правильно отклонены, поскольку суд посчитал их необоснованными. <br /><br />Посольство никак не комментирует тот факт, что были отклонены практически все ходатайства защиты, что суд не привел ни одного довода, почему важнейшие ходатайства защиты отклонены, что не были допрошены свидетели стороны защиты (эксперты), что не были приобщены к материалам дела и рассмотрены экспертные заключения, полученные в полном соответствии с правами защитников, что для всех международных наблюдателей и экспертов в области уголовного правосудия, участвовавших в ходе судебных разбирательств в суде первой и апелляционной инстанций, важность этих ходатайств не вызывала сомнений (см. Отчет Международной комиссии юристов по наблюдению за ходом апелляционного обжалования приговора Е.Жовтису от 11 марта 2010 г.). <br /><br />5. В преамбуле к таблице посольство утверждает, что не все родственники погибшего согласились с примирением и были те, кто настаивал на уголовном преследовании и наказании меня, а прекращение дела в связи с примирением было невозможно, поскольку я не признавал свою вину<br /><br />Для сведения сотрудников посольства, не обладающих юридическим образованием, сообщаю, что согласно действующему законодательству при гибели человека потерпевшими могут быть признаны его близкие родственники. В круг близких родственников входят супруг (супруга), дети, внуки, родители, бабушки, дедушки, полнородные и неполнородные братья и сестры. Для признания потерпевшим юридически недостаточно быть близким родственником, необходимо вынесение соответствующего постановления следователя (дознавателя) или суда о признании его потерпевшим. Согласно соответствующему нормативному постановлению Верховного суда РК близкие родственники погибшего могут быть признаны потерпевшими все или некоторые, или один из них, что предполагает, что он представляет интересы всех. Именно с признанными потерпевшими лицами и осуществляется примирение, возмещение вреда и т. д. В этом случае предполагается, что примирение и возмещение вреда состоялось со всеми остальными близкими родственниками.<br />Постановлением органа дознания потерпевшей по этому делу была признана мать погибшего. Поэтому именно она должна была выражать мнение о моем уголовном преследовании, согласии на компенсацию и ее размере. Что она и сделала в заявлениях в орган дознания от 6 августа 2009 г., принятом судом первой инстанции, и повторном заявлении в суд апелляционной инстанции от 7 октября 2009 г., указав, что просит не возбуждать против меня уголовное дело, и что ею полностью получено возмещение вреда.<br />Поэтому мнение остальных родственников погибшего, тем более не являющихся близкими, с человеческой, эмоциональной точки зрения, конечно, очень важно, но с юридической - никакого значения для прекращения дела в связи с примирением сторон не имеет.<br />Согласно действующему законодательству для прекращения дела в связи с примирением сторон необходимо три условия: дело должно быть небольшой тяжести, потерпевшее лицо должно быть согласно с примирением и нанесенный вред должен быть возмещен. Все три условия в моем случае были выполнены. <br />Действительно, при наличии всех этих условий дознаватель или суд должны спросить обвиняемого: согласен ли он на прекращение дела по нереабилитирующим основаниям и если - нет, продолжить уголовный процесс. <br />Во-первых, вообще ни орган дознания, ни суд не спрашивал моего мнения о возможности прекращения дела в связи с примирением сторон. <br />Во-вторых, я в полном соответствии с законом пытался доказать свою невиновность. <br />И, в-третьих, даже не признав мои доводы убедительными, суд, в соответствии с нормативным постановлением Верховного суда, мог вынести обвинительный приговор и прекратить дело в связи с примирением сторон, освободив меня от наказания, уже не спрашивая моего мнения о необходимости продолжения расследования или судебного разбирательства. <br />Однако суд этого не сделал.<br /><br />6. Посольство приводит статистику, что за первую половину 2009 г. из 176 уголовных дел по обвинению в нарушении правил дорожного движения, повлекших гибель людей, в 136 случаях виновные были приговорены к лишению свободы от 1 года до 10 лет. Также указывается, что в результате моих действий погиб человек, что и предопределяет наказание.<br /><br />Во-первых, по ч. 2 ст. 296 Уголовного кодекса РК максимальное наказание - 5 лет лишения свободы, а я был приговорен к 4 годам, то есть почти по максимуму.<br />Во-вторых, к максимальному или близкому к максимальному сроку по данной статье приговариваются при отягчающих обстоятельствах: нарушении правил дорожного движения в состоянии алкогольного опьянения, наезде на пешеходном переходе, обочине или тротуаре, совершении двойного обгона, выезде на встречную полосу и т. д., то есть при грубых нарушениях правил дорожного движения. Ничего подобного в моем случае не было. Я был трезв, допустимую скорость движения не превышал, на обочину или на встречную полосу не выезжал и т. д.<br />В-третьих, главный вопрос - не строгость наказания, а наличие вины. Уголовное право Казахстана предусматривает такое понятие как «невиновное причинение вреда». То есть вред есть - человек погиб, а вины нет, потому что водитель не нарушал правил дорожного движения, не мог предвидеть дорожно-транспортное происшествие и не имел технической возможности избежать наезда на пешехода.<br />Более того, казахстанское уголовное законодательство предусматривает уголовную ответственность и пешехода за нарушение правил дорожного движения, повлекшее гибель людей.<br />Ни орган дознания, ни прокуратура, ни суд вообще не оценивали действий пешехода, грубое нарушение Правил дорожного движения которое, по существу, и привело к дорожно-транспортному происшествию со столь трагическими последствиями.<br />Поэтому гибель человека - это трагедия, это несчастье, но произошло оно не в результате моих неправильных действий, а в результате трагического стечения обстоятельств, которые ни предвидеть, ни предотвратить я не мог.<br /><br />Наконец, хочу задать Вам два вопроса, которые, наверное, останутся риторическими.<br /><br />Подобной тенденциозной подборки и передергивания фактов, распространения откровенной неправды «удостоился» только я или это такая практика посольства Казахстана в США по отношению ко всем политически чувствительным вопросам: положению оппозиции и независимых СМИ, религиозных меньшинств и заключенных, делам Есергепова и Джакишева, партии «Алга» и газеты «Республика», праву на мирное собрание и справедливые выборы, Закону об Интернете и т.д.?<br /><br />И второе. Неужели Вы серьезно полагаете, что в 21-м веке после распада Советского Союза с его «железным занавесом», при наличии пока еще независимых СМИ и правозащитных организаций, зарубежных журналистов и наблюдателей на уголовных процессах, международных организаций и т. д., свободного перемещения граждан и мгновенного обмена информацией по каналам Интернета, возможно в «лучших» традициях советского прошлого подменять информацию пропагандой и надеяться, что это будет воспринято как единственно верная интерпретация фактов?<br /><br />Без уважения к сотрудникам посольства, подготовившим справку по моему делу,<br /><br />Евгений Жовтис, <br />г. Усть-Каменогорск,<br />учреждение ОВ 156/13.Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-18458975225899103942010-03-11T09:02:00.000-08:002010-03-11T09:07:40.632-08:00Международная комиссия юристов: Апелляция по делу Жовтиса не соответствовала международным стандартам<span style="font-weight:bold;">Международная комиссия юристов, 11 марта 2010 г.</span><br /><br /><span style="font-weight:bold;">Казахстан: Апелляционное слушание по делу Евгения Жовтиса не соответствовало международным стандартам в области справедливого судопроизводства.</span><br /><br />Существуют веские основания утверждать, что процесс в отношении Евгения Жовтиса не соответствовал международным стандартам в области справедливого судопроизводства, заявила сегодня Международная комиссия юристов (МКЮ), опубликовав окончательный доклад по наблюдению за апелляционным слушанием.<br /><br />Господин Жовтис, известный Казахстанский правозащитник и адвокат, директор Казахстанского международного бюро по правам человека и верховенству закона, был осужден в сентябре 2009 года за причинение смерти в результате дорожно-транспортного происшествия. После проведения суда первой инстанции возникли вопросы относительно справедливого судопроизводства, которые не были разрешены апелляционной инстанцией.<br /><a name='more'></a><br />Каринна Москаленко, Комиссар и член Исполнительного комитета МКЮ, наблюдала за процессом от имени МКЮ, Юрий Джибладзе, Президент центра по развитию демократии и прав человека, присоединился к миссии для осуществления совместного наблюдения от имени Международного движения за демократию.<br /><br />В отчете наблюдатели отметили некоторые аспекты апелляционного слушания, которые указывают на то, что Казахстан не выполнил требования национального законодательства также как и взятые на себя международно-правовые обязательства, включая обязательства, вытекающие из Международного пакта о гражданских и политических правах.<br /><br />Наблюдатели особенно подчеркнули разительное отличие в обращении с доказательствами, предоставленными обвинением и защитой, а также свидетелями по данному делу.<br /><br />Наблюдатели отметили, что г-н Жовтис не был проинформирован о своем истинном правовом статусе во время следствия; ему не было позволено участвовать на апелляционном слушании;<br />большинство из ходатайств защиты были отклонены без достаточных оснований; <br />и что были предприняты попытки предотвратить дачу свидетельских показаний в пользу г-на Жовтиса.<br /><br />Более того, большинство представителей общественности не было допущено на слушание; а текст оглашенного приговора был изменен в нарушение требований Казахстанского закона.<br /><br />МКЮ присоединяется к наблюдателям в их призыве к Казахстанским властям принять необходимые меры для действительного обеспечения стандартов в области справедливого судопроизводства на практике, для обеспечения Казахстаном всех прав, которыми обладает каждый в соответствии с казахстанским законодательством и его международными обязательствами. В случае г-на Жовтиса, МКЮ призывает соответствующие должностные лица предпринять необходимые шаги для устранения процесуальных нарушений, противоречащих праву на справедливое судопроизводство.<br /><br />За более подробной информацией обращайтесь к Роушин Пиллей по номеру: +41(0) 22 979 3800<br /><br />МКЮ является международной неправительственной организацией, состоящей из шестидесяти наиболее выдающихся юристов мира и имеет всемирную сеть национальных отделений и аффилированых организаций.Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com1tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-41066626378803484572010-03-11T08:53:00.000-08:002010-03-11T09:00:14.293-08:00Ответы на вопросыВ данном посте приводится подборка ответов на вопросы, которые Евгений Жовтис получил от посетителей блога и сайта Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности.<br /><a name='more'></a><br /><span style="font-weight:bold;">Вопрос от Карашаш Мусса:</span><br />А разве это технически возможно вести блог в Интернете на расстоянии? Я же понимаю, что в камере у вас нет Интернета?<br /><span style="font-weight:bold;">Ответ:</span> Я содержусь не в камере, а колонии поселении. Это самый относительно свободный вид исправительного учреждения, где заключенные носят обычную одежду; живут в общежитиях; работают в основном, за пределами колонии, в городе; имеют деньги и пользуются ими; ходят в магазины, поликлиники и т.д. Конечно, Интернета в колонии нет, но у меня неограниченны свидания с близкими и друзьями, да и другими людьми, а также не ограничены телефонные переговоры. Так что я могу передавать ответы на вопросы или по телефону или путем передачи корреспонденции.<br /><br /><span style="font-weight:bold;">Вопрос от Руховец:</span><br />В 2007 или в 2008 году, в начале марта месяца, вы давали интервью на BBC и сказали, что чувствуете себя гостем в Казахстане... это ощущение сохранилось до сих пор? Для меня лично было странным услышать такое от человека, где и он сам и вся его семья были далеко не аутсайдерами и имели доступ почти ко всем благам времени... Спасибо.<br /><span style="font-weight:bold;">Ответ:</span> Это не совсем точный пересказ моего интервью. Ощущение гостя это не внутреннее ощущение, а скорее внешнее. Казахстан, особенно Алма-Ата это моя Родина, где мне близко многое: сады, арыки, память о лежащих в этой земле бабушках и дедушке, родителях, друзья, знакомые, алматинские улицы, реки и озера, где я рыбачу, степи и горы. К сожалению, внешняя среда иногда дает основания для ощущения гостя. Это иногда подчеркивается, иногда прямо говорится, иногда проявляется в отношении госчиновников и т.д. И это не вопрос ощущения аутсайдера или имевшего доступ к благам представителя обеспеченной семьи. Это невидимая стенка, с которой иногда сталкиваешься. Именно это я пытался сказать в своем интервью.<br /><br /><span style="font-weight:bold;">Вопрос от Green Word:</span> Да все тут понятно, его и посадили за его антиказахстанские убеждения и проамериканскую деятельность.<br /><span style="font-weight:bold;">Ответ:</span> Достаточно парадоксальный вывод. Мне всегда при таких рассуждениях интересно, как люди приходят к таким выводам. Что такое проамериканская деятельность и что такое антиказахстанская деятельность? Я не имею доступа к госсекретам или иной информации государственного значения, я не занимаю политические должности, я не занимаюсь распределением экономических ресурсов земли, недр, финансов и т.д. То есть, в какой сфере я могу продвигать американские интересы? Это, скорее, вопрос к нашим высшим чиновникам и другим принимающим решения лицам.<br />Правда, есть одна сфера, где я разделяю американский, да и не только американский, а «западный», и не только «западный», а вообще прогрессивный подход - это общечеловеческие ценности: свобода, справедливость, разумность, правда, демократия и т.д. И в этом смысле я разделяю убеждения миллионов людей в подавляющем большинстве стран мира. Мира, который изложил эти основополагающие убеждения во Всеобщей декларации прав человека после Второй мировой войны. И никакие они ни антиказахстанские и ни проамериканские. А вот когда речь идет о наших властях и том, что они во многих случаях не разделяют или не воплощают этих убеждений, я свое несогласие с ними выражаю открыто и иногда достаточно бескомпромиссно. Так что сами судите, за что меня посадили.<br /><br /><span style="font-weight:bold;">Вопрос от Арман:</span> Где лучше ситуация с правами человека – В Казахстане или в России?<br /><span style="font-weight:bold;">Ответ:</span> В принципе существо режимов и в Казахстане, и в России одинаково. Так что при оценке ситуации с правами человека можно, пожалуй, увидеть небольшую разницу в деталях. Что касается системных оценок то и там, и там ситуация с правами, особенно политическими правами и гражданскими свободами, неудовлетворительная, и они повсеместно нарушаются. Правда, по сравнению с Северной Кореей, Туркменистаном или Узбекистаном режимы чуть помягче, и некоторые нарушения прав человека не такие явные.<br /><br /><span style="font-weight:bold;">Вопрос от Sara:</span><br />Здравствуйте, Уважаемый Евгений! Приветствуя Ваше решение изучать казахский язык, хочется уточнить с чем это связано? И если это действительно так, просьба не выпячивать сей факт. Уж больно смахивает на неуклюжий пиар и желание «прогнуться» перед нацпатриотами и казахами вообще. Получается, что если бы не тюрьма, знанием госязыка вы бы не озаботились.<br /><span style="font-weight:bold;">Ответ:</span> Ну что Вы, никакого пиара нет. Я занялся изучением казахского языка достаточно давно, задолго до этого трагического происшествия. Со мной занимался казахским языком замечательный знаток казахского и, кстати, переводчик с французского языка Галымжан Муканов. К сожалению, он безвременно ушел из жизни, но у меня остались написанные его рукой первые уроки казахского языка. Я делал неплохие успехи в изучении казахского языка, тем более, что у меня определенные способности к изучению языков (я свободно владею английским языком). Однако после его смерти руки как-то не доходили до последовательного и серьезного изучения языка. Большая загруженность и практическое отсутствие времени. Поэтому, когда я оказался под стражей я попросил, чтобы мне принесли уроки Г.Муканова и пару учебников по казахскому языку, что и было сделано. Я просто продолжил изучение языка, хотя, конечно за несколько лет со времени смерти Муканова многое забылось. Так что тюрьма это просто свободное время, а не пиар-акция.<br /><br /><span style="font-weight:bold;">Вопрос от Сергей:</span> Почему вы разошлись со своей первой женой и соратницей?<br /><span style="font-weight:bold;">Ответ:</span> Это личные отношения, где есть не только я, но и другие люди, и пусть это останется между нами.<br /><br /><span style="font-weight:bold;">Вопрос от Геннадий:</span> Вы считаете, что все кто насмерть сбил человека не должны сидеть в тюрьме? Или же все кроме вас и Тохнияза? И только потому, что вы правозащитник?<br /><span style="font-weight:bold;">Вопрос от анонимного пользователя:</span> Сколько информации прочел про пресловутое ДТП, даже пытался пару раз залезть на ваш блог, уважаемый Евгений Александрович. Понять не могу одного: что не так в вашем деле, за что конкретно борются ваши коллеги? То, что дело, не типично для судей оперативно закрыли и не дали шанс обжаловать решение и сократить срок тюрьмы? Или то, что условия, в которых вы находитесь не отвечают требованиям закона? Я же понял, что у вас есть какие-то льготы: можете уходить из поселения, работать на стороне, чтобы выплатить компенсацию за ущерб пострадавшей семье в ДТП, можете получать доступ к Интернету и прессе… Вы все это имеете? Разъясните нам, простым людям, сами, в чем суть спора? Никак не могу взять в толк.<br /><span style="font-weight:bold;">Ответ:</span> Я уже много раз отвечал на этот вопрос и адресую всех его задающих к сайту нашей организации и моим интервью по этому поводу. Но повторю ряд основных тезисов. Если водитель нарушил правила дорожного движения и сбил человека, который погиб в результате ДТП, он должен за это отвечать. Я не уверен, что наказание за такое неосторожное преступление должно быть лишение свободы, но, конечно, водитель должен отвечать. Но есть очень важное дополнение: если водитель виновен. В уголовном праве есть такое понятие «невиновное причинение вреда». То есть погибший есть, а вины - нет. Представьте себе, я беру крайний случай, Вы едете по дороге, где разрешенная минимальная скорость 70 км/час. Не максимальная, а минимальная! Таких хайвэев достаточно много в европейских государствах. И вот на этом хайвэе автомашина сбивает неизвестно как там оказавшегося человека. Человек погиб, а водитель невиноват, потому что он ничего не нарушал, и ничего не мог предвидеть. Аналогично, когда человек выбегает перед быстро едущим автомобилем, и водитель физически не может затормозить. Опять человек погиб, а виновного нет. Так вот невиновное причинение вреда - это и есть, независимо от тяжести последствий: погиб человек, получил ли он телесные повреждения, ущерб здоровью и т.д. При этом согласно гражданскому законодательству он в любом случае обязан компенсировать ущерб, поскольку является владельцем источника повышенной опасности – автомобиля.<br />Что же касается лично меня, то, во-первых, у меня нет необходимости выплачивать компенсацию пострадавшей семье. Я полностью ее выплатил в согласованном размере через 10 дней после ДТП, в начале августа.<br />Во-вторых и я, и мои коллеги борются за справедливый судебный процесс, за то, чтобы мои доводы, в том числе две авто - технические экспертизы в мою пользу были приняты во внимание судом. Я доказывал и доказываю, что не нарушал Правил дорожного движения и гибель пешехода, оказавшегося посредине полосы движения ночью на трассе вне населенного пункта это результат трагичного стечения обстоятельств, а не моей вины.<br />Что же касается условий моего содержания, то они в значительной мере не соответствуют требованиям закона, но об этом я сам пишу жалобы и заявления, которые тоже можно посмотреть на сайте нашего Бюро. <br />Никаких льгот по условиям содержания я не имею, и даже наоборот. В колонии – поселении я нахожусь в особом режиме, который ограничивает меня в тех правах, которые имеют остальные поселенцы. Более 4 месяцев я не имею права выхода за пределы колонии, не имею права работы там, где хочу, а именно в г. Усть-Каменогорске, как работают многие осужденные. Мне не разрешают свидания с семьей за пределами колонии, как это разрешено по закону. Я езжу в больницу в сопровождении сотрудников колонии, хотя по закону могу передвигаться самостоятельно. И, конечно, никакого доступа к Интернету у меня нет.Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com2tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-63724332956174544712010-03-04T01:46:00.000-08:002010-03-04T02:04:39.520-08:00Принудительно-трудовые записки эксперта по правам человека<p class="MsoNormal" style="text-align:justify"><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span class="Apple-style-span" style="font-size:13px;"></span></span></p><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><p class="MsoNormal" style="text-align:justify"><span style=" ;font-size:10pt;"><span class="Apple-style-span" style="font-family:georgia;"></span></span></p><span><span>Вот не очень сложная задачка для студентов второго-третьего курса юридического факультета любого казахстанского вуза, где изучают конституционное право и права человека.</span></span></span><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Исходные данные и условия задачи: </span></span></span><div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>1. Конституция РК в статье 24 установила свободу труда и свободный выбор труда. Согласно той же статье принудительный труд запрещен, кроме случаев чрезвычайного или военного положения, а также если он определен по приговору суда, вступившего в законную силу. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>2. Трудовой кодекс РК, принятый в 2007 году, в статье 8 определил, что под принудительным трудом понимаются работы или услуги, выполнения которых требуют от человека под угрозой наказания, и на которые он не давал добровольно согласия. В этой статье кодекса указано, что принудительным труд не является во время чрезвычайного или военного положений, а также труд по приговору суда. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>3. Уголовно исполнительный кодекс РК, принятый в 1997 году, в статье 99 устанавливает, что все осужденные к лишению свободы (заключенные) обязаны трудиться на тех работах и местах, куда их направит администрация исправительного учреждения, а отказ от работы является злостным нарушением и наказывается. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>4. Практический пример: администрация колонии предложила осужденному работу и трудовой договор с предприятием уголовно-исполнительной системы, заключенный отказался, потому что его не устраивают условия труда, размер оплаты, а главное – он не обладает необходимой квалификацией для выполнения такой работы. Администрация колонии вынесла ему предупреждение в виде выговора за отказ от работы, наличие которого не позволяет заключенному колонии-поселения в течение 6 месяцев проживать со своей семьей за пределами колонии, что закон допускает, а также рассчитывать на условно-досрочное освобождение.<br /><a name='more'></a><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Вопросы: </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>1. Как студент юрфака может охарактеризовать сложившуюся ситуацию. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>2. Права ли администрация колонии? </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>3. Как можно разрешить сложившуюся правовую ситуацию? </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Ответы: </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>1. Сложившуюся ситуацию можно охарактеризовать как коллизию, то есть противоречие правовых норм. Положение статьи 99 Уголовно-исполнительного кодекса о том, что все осужденные к лишению свободы обязаны трудиться на работах и местах, определенных администрацией колонией, а за отказ от работы следует наказание, вступает в противоречие с положениями статьи 24 Конституции РК и статьи 8 Трудового кодекса РК.</span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span> Особо дотошный студент-юрист даже указал бы, что положение статьи 99 УИК РК противоречит положению Конвенции ООН о запрещении принудительного труда, который Казахстан подписал и ратифицировал, то есть в установленном законом порядке признал частью своего национального законодательства. Конституция РК, Трудовой кодекс РК и Конвенция ООН запрещают принудительный труд, кроме случаев, когда он определен во вступившем в законную силу приговоре суда. В имеющемся у осужденного приговоре к лишению свободы ничего не говорится о том, что он одновременно приговорен к принудительному труду в определенных местах и на определенных работах.</span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span> Дотошный студент также бы указал, что уголовное законодательство Казахстана содержит два вида принудительного труда: это исправительные и общественные работы. В первом случае осужденный трудится по месту своей работы до осуждения, то есть с него в принудительном порядке взыскивается часть заработка на погашение вреда, причиненного совершенным им преступлением. Во втором случае осужденный приговаривается к общественно-полезному труду, и тоже в свое свободное время должен отработать до 240 часов на объектах коммунальной собственности – чистить улицы, площади, арыки и т.д. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>При этом и при исправительных и при общественных работах никто никаких договоров с осужденным не заключает, а часть заработка по приговору и исполнительному листу удерживается принудительно при исправительных работах. При общественных работах основанием трудиться по общественному благоустройству является приговор суда. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Более того, как следует из статьи 8 Трудового кодекса РК, даже если лицо было осуждено к принудительному труду, оно не может быть передано никакому физическому лицу, то есть индивидуальному предпринимателю, или юридическому лицу, то есть организации, а работать оно должно под надзором государственного органа на общественных работах.</span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span> Какой из этого может быть вывод из оценки этой правовой ситуации: </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>А) Принудительный труд запрещен Конституцией РК, Трудовым кодексом РК и Конвенцией ООН о запрещении принудительного труда. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Б) Принудительным трудом не является принуждение к труду во время чрезвычайного или военного положения, а также, если лицо осуждено по приговору суда, где этот труд определен. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>В) Таким принудительным трудом являются исправительные и общественные работы. Они не требуют никакого согласия осужденного, не определяются никаким трудовым договором, и исполняются непосредственно по приговору суда. Именно поэтому он не считается принудительным трудом, в полном соответствии с международными правовыми стандартами. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Дотошный студент бы добавил, что такого же мнения – о разрешении принудительно труда в Казахстане лишь в определенных случаях военного и чрезвычайного положения и по приговору суда к исправительным и общественным работам – придерживаются и авторы Научно-правового комментария к Конституции РК, подготовленного под редакцией члена-корреспондента Академии наук РК Г.А. Сапаргалиева. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>В то же время, согласно статье 99 Уголовно-исполнительного кодекса РК, все заключенные обязаны трудиться на работах и местах, определенных администрации колонии, то есть могут быть принуждены к труду и наказаны за отказ от работы. То есть в местах лишения свободы используется принудительный труд, труд под угрозой наказания, если заключенный не давал добровольного согласия на данную работу и ее условия. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>1. В связи с этим первый вопрос: с правовой точки зрения ситуация становится еще более сложной, поскольку осужденные в колонии-поселении принуждаются не к определенной работе по приговору труда, а к подписанию трудового договора с работодателем, определенным администрацией колонии. Причем трудовой договор заключается с соблюдением всех требований трудового законодательства, содержащихся в Трудовом кодексе РК. Однако сам договор, если нет добровольного согласия заключенного, подписывается им под принуждением, под угрозой наказания. Это делает саму теорию и практику договорных обязательств бессмысленной, так как одной из сторон договор подписывается принудительно. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Любой договор, в том числе и трудовой, подписывается на основе равноправия и свободного волеизъявлению сторон. Подписание договора под принуждением является основанием для признания такого договора недействительным. Так установлено гражданским законодательством Казахстана. И всё содержание трудового договора становится бессмысленным, если одна из сторон, в данном случае заключенный как наемный работник, подписывает его под принуждением. Неважно, какие условия труда, какая работа, какой размер зарплаты установлен в трудовом договоре, если работник (заключенный) не может против них возражать и должен подписать этот договор под угрозой наказания. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Таким образом, студент-юрист должен был бы написать, что труд, даже оплачиваемый, заключенного, если он подписывал трудовой договор без добровольного согласия, является принудительным. Если руководствоваться Конституцией РК, Трудовым кодексом и Конвенцией ООН о запрещении принудительного труда, то заключенный имеет полное право не соглашаться на труд, с условиями которого он не согласен. Судья должен был указать, что при этом принудительным трудом не являются работы, выполнение которых возложено в судебном приговором суда, вступившем в законную силу, причем форма и вид труда должны быть прямо указаны в приговоре. К таким работам, исходя из Конституции, Трудового и Уголовного кодексов РК, относят исправительные и общественные работы. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Приговор по лишению свободы не содержит никаких указаний на то, что осужденный приговорен к принудительному труду определенного вида и с определенными условиями. Поэтому администрация исправительного учреждения должна и может содействовать заключенным в трудоустройстве путем заключения с их согласия трудового договора с работодателем, в частности с учетом режима содержания или наказания в виде лишения свободы. Но принуждать их под угрозой наказания администрация не имеет права, если следовать Конституции РК. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Правда, при этом студент-юрист должен был обязательно указать, что если не учитывать Конституцию РК, Трудовой кодекс и Конвенцию ООН, а руководствоваться только положением статьи 99 Уголовно-исправительного кодекса, то осужденный обязан трудиться, то есть быть привлеченным к исправительному труду. То есть налицо очевидное противоречие между нормами статьи 24 Конституции РК, статьи 8 Трудового кодекса и Конвенции ООН нормам статьи 99 УИК. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>2. Теперь, как следствие, второй вопрос: права ли администрация колонии, когда наказала заключенного за отказ подписать трудовой договор с не устраивающими его условиями труда, то есть отказ от принудительного труда. Правильный ответ – не права. Потому что, согласно действующего законодательства, если есть противоречия между разными нормами законов, то приоритет имеет норма закона, имеющего более высокое место в иерархии нормативно-правовых актов. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Проще говоря, поскольку Конституция выше Уголовно-исправительного кодекса, в случае противоречия нормы Конституции приоритетны. Аналогично и нормы Конвенции ООН, подписанные Казахстаном, имеют приоритет над национальным законодательством. Если речь идет о законах или постановлениях одного уровня, то приоритет имеют те, что были приняты позже. В данной ситуации норма Трудового кодекса РК, принятого в 2007 года, являются на 10 лет более свежими, чем нормы УИК, принятого в 1997 году. То есть студент-юрист, если ему непонятно, как поступать и применять, мог бы обратиться через вышестоящие органы – Министерство юстиции и Кабинету министров РК, чтобы те в свою очередь обратилось в Конституционный совет, в котором бы им объяснили данное противоречие. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>3. Отсюда ответ на вопрос – что делать. Обращаться в Конституционный совет РК. При этом студент юрфака мог порассуждать об истории той правовой нормы – статьи 99 УИК РК. Обязательный труд как средство исправления существовал в Советском Союзе, в котором каждый человек был обязан трудиться до пенсии, а тунеядство преследовалось по закону. «Кто не работает, тот не ест!» Поэтому Уголовно-исправительный кодекс назывался тогда Исправительно-трудовой кодекс, а колонии назывались исправительно-трудовыми. Заключенные в сталинское время валили лес в тайге, строили Беломорканал, Магнитку, фабрики и заводы. Это была бесплатная рабочая сила, трудившаяся за похлебку и кусок хлеба. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>После смерти Сталина система стала меняться. На смену лагерям с бесплатной рабочей силой появилась «химия», то есть направление осужденных на стройки народного хозяйства. Там были условно-досрочно освобожденные и колонисты-поселенцы. Заключенные же в колониях общего и строгого режима работали в промышленных зонах находящихся на территории исправительно-трудовых колоний. Такая система просуществовала до распада Советского Союза. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>С созданием независимого государства и с принятием в 1993-1995 годах Конституций Казахстана труд перестал быть обязательным. В рыночной, а не в плановой экономике невозможно обеспечить всех работой. Стал существовать рынок труда и конкуренция, безработица и биржа труда. Соответственно обеспечивать работой всех заключенных стало невозможно. Тем более свободные граждане не все обеспечены работой. То есть сам принцип обязательного труда стал бессмысленным. Получается, что одни заключенные не работают, потому что нет работы, а других обязывают работать на работах с условиями, на которые они не согласны. В Казахстанских колониях содержится более 60 тысяч заключенных, а работой обеспечены около 20-30 процентов. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Конечно, обычные граждане могут сказать – это преступники, которые совершили преступления, пусть пашут, почему мы их должны содержать на квартирах? Ведь, в отличие от советских времен, получаемые осужденными зарплаты не расходуются на содержание в колониях (на питание и так далее). Поскольку на это выделяются средства из бюджета государства. Зарабатываемые заключенными средства идут на приобретение ими дополнительных продуктов питания, предметов первой необходимости и так далее, с учетом того, что многие осужденные проводят в «зонах» многие годы. Кроме того, заработанные деньги идут на возмещение вреда потерпевшим и поддержание своих оставшихся на воле семей. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>И если у нас по-прежнему считается, что заключенные все должны быть привлечены к суду, то и в уголовном законодательстве должно быть прямо указано, к какому труду и на каких условиях заключенный привлекается. И в Уголовном кодексе, и в приговоре должно быть указано, что осужденный по решению суда одновременно приговаривается, например, к тяжелому труду на урановых рудниках, каменоломнях и прочих каторжных работах. А подобное является средневековьем и полностью противоречит международной практике. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>При сложившейся практике, если даже заключенный не используется на таких работах, всё равно он используются на неквалифицированных низко оплачиваемых работах. Более того, в целом ряде случаев при грубом нарушении существующего трудового законодательства, с нарушением прав заключенных. Используется противоречащая Трудовому кодексу РК формулировка: гарантируется оплата труда не ниже минимальной. То есть на каждого в колонии перечисляется по 14 тысяч тенге – и всё. А дальше работодатель может заплатить заключенному (например, проживающему в колонии-поселении) дополнительно «налом» или не заплатить. Вообще в колониях-поселениях проблемы в поиске заключенных, желающих трудоустроиться, нет. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Во-первых, осужденные имеют право иметь деньги без ограничений и пользоваться ими без ограничений, в том числе и приобретать продукты питания, предметы первой необходимости и одежду. Поэтому иметь деньги в виде ежемесячной зарплаты – это возможность лучше жить. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Во-вторых, осужденные в колонии-поселении имеют право работать за пределами колонии и находиться на работе без сопровождения сотрудников колонии, то есть большую часть времени проводить на воле. В-третьих, при наличии постоянной работы и примерного поведения у осужденных колоний-поселений имеет право проживать со своей семьей за пределами колонии на своей или арендованной жилплощади. Наконец, когда есть работа, во всяком случае, говорю по личным ощущениям, срок проходит значительно быстрее. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Почему в исправительной системе есть «обязательность» труда и наказание за отказ работать, если все равно всех заключенных трудоустроить не удастся, и в колониях желающих трудоустроиться больше, чем вакантных мест? Можно только делать догадки и выдвигать предположения, основываясь на фактических наблюдениях. Приведу их. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>1. Это пережиток советской карательной тюремной системы. Устойчивый стереотип мышления уголовно-репрессивной системы, которая рассматривает осужденных лишь как людей «второго сорта», как подневольный «люд», которым можно распоряжаться по своему усмотрению. И по правилам внутреннего распорядка исправительных учреждений помимо трудового договора, заключенного с работодателем, существует типовой договор между администрацией колонии и работодателем. Называется он, согласно правилам, «Договор о направлении рабочей силы». То есть предполагается, что любая колония имеет в распоряжении какое-то число рабочей силы в лице заключенных, которых направляет на работу по своему усмотрению. Это, конечно, не рабский труд, поскольку он оплачивается и соблюдаются правила по технике безопасности, нормируется рабочее время, физическим возможностям заключенных и так далее, но, тем не менее, сама формулировка «направление рабочей силы» крайне сомнительна с точки зрения труда и соблюдения прав человека. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>2. Здесь можно рассмотреть широкое поле для коррупции. Если заключенный не может отказаться от договора с работодателем, который выбран на усмотрение администрацией, то соответственно, он не может не согласиться с размером оплаты труда. То есть работодатель получает дешевую рабочую силу, которая, к тому же не может возмущаться условиями труда, потому что согласно той же статье 99 УИК РК, отказ от работы заключенным при разрешении трудового конфликта, запрещается. Тогда близкий к администрации колонии работодатель, например, представитель строительной организации, обращается к администрации, чтобы получить дешевую рабочую силу (а многие заключенные – квалифицированные рабочие), которым можно платить значительно меньше, чем если бы набирать строителей на воле. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Это точно так же, как использовать дешевого труда нелегальных мигрантов из соседних Узбекистана или Кыргызстана. Существуют ли при этом иногда «откаты» при предоставлении дешевой рабочей силы – сказать не берусь, но такая возможность существует. Работодатель, выбирая рабочую силу из числа заключенных, имеет соответственно, большую прибыль, чем работодатель, который использует свободных наемных работников. Более того, тяжелый труд заключенных можно использовать при недостатке бюджетных средств на государственные нужды. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>3. Это способ избирательного подхода к заключенному и оказание, таким образом, на них влияния. Когда что-нибудь не удается, а заключенные хотели бы поработать, то администрация колонии может выбирать, кому дать работу, а кому нет. Не жалуешься на условия содержания, не будешь «качать права» – дадут хорошую работу. И наоборот, неугодным заключенным можно предлагать не устраивающую их работу и наказывать за отказ от нее, таким образом «ломая» несговорчивого осужденного. Всё описанное – это немного более рельефное отражение всего того, что происходит и в обычной жизни. Вот так бы примерно написал студент, интересующийся глубоко изучивший поставленные задачи и вопросы, и попытавшийся на них ответить. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Я давно уже не студент, но сформулированная выше задача оказалась для меня практической, поскольку я получил выговор за отказ от подписания трудового договора. Более того, задача оказалась гораздо сложнее, чем я предполагал. Самое забавное – я наступил на собственные грабли. В 2005 году, проводя анализ казахстанского законодательства на предмет его соответствия Международному пакту о гражданских и политических правах, я указал в документе, направленном в государственные органы, на статью 99 УИК РК, которая противоречит Пакту и Конвенции ООН, и статьи 24 Конституции РК в части разрешения принудительного труда. К сожалению, тогда на это не обратили внимания, а я не имел ни времени, ни настойчивости в решении этой проблемы. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Кстати, я получил выговор на основании статьи 99 УИК РК. Понятно, что дело не в моем выговоре, хотя он с любой точки зрения вынесен мне незаконно. Трудно решить проблему в принципе. Либо в нашей стране должно быть признано, что в отношении лиц, осужденных к лишению свободы, разрешен принудительный труд и что приговор о лишении свободы одновременно означает, что осужденный приговорен к исправительному труду и администрация колонии определяет, на какие работы его послать, с какими условиями и какой оплатой труда. Тогда не надо оформлять такие решения договором, подписываемым принудительно, а определить всё в уголовной справке законодательства (или в приговоре) </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Статья 99 Уголовно-исполнительного кодекса противоречит другим статьям, и ее нужно привести в соответствие с конституционной нормой и специальным квалифицированным пактом о международных отношениях. Именно эти вопросы я поставил в ряде своих жалоб в Комитет уголовно-исправительной системы Минюста РК и его Управление по Восточно-Казахстанской области, специализированному прокурору по надзору за закрытыми учреждениями ВКО, в Генеральную прокуратуру РК и Восточно-Казахстанскую областную прокуратуру, уполномоченному по правам человека РК и в Конституционный совет РК. Все вышеназванные органы, за исключением Конституционного совета, заняли круговую оборону. Они ссылаются на статью 99 УИК РК, при этом дело не движется далее этой статьи, будто не существует других документов, кроме данного кодекса. В полученных мною ответах из перечисленных выше органов даже не упоминают ратифицированную Конвенцию ООН о запрещении принудительного труда. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span>Мне хочется добиться ответа на вопрос: является ли труд заключенных принудительным? Директор Национального центра по правам человека в РК при уполномоченном по правам человека в РК господин Калюжный указал в своем ответе, что труд является основным средством исправления осужденных к лишению свободы, поэтому они должны заниматься «общественно-полезным трудом». Такой типично советский подход, не соответствующий международной практике, да еще и общественный труд перепутан с общественно-полезным трудом. Так что все перечисленные органы мне ответили, что выговор законен, практически не ответив на доводы, изложенные в моей жалобе. Поэтому я обратился в суд с заявлением о незаконности выговора и ходатайством об обращении в Конституционный совет о признании статьи 99 УИК неконституционной. </span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><br /></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><i><b>Евгений Жовтис,</b> </i></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><i>ОВ 156/13 г Усть-Каменогорск, </i></span></span></span></div><div><span class="Apple-style-span" style="font-family:Tahoma;font-size:100%;"><span><span><i>1 марта 2010 г.</i></span></span><p class="MsoNormal" style="text-align:justify"><i><span style=" ;font-size:10pt;"><span class="Apple-style-span" style="font-family:georgia;"></span></span></i><span style="font-family:Tahoma;font-size:10.0pt;"><o:p></o:p></span></p></span><p></p></div></div></div>Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-88805278674653911392010-03-03T05:16:00.000-08:002010-03-03T05:17:54.399-08:00Материал для блога изъят у Евгения Жовтиса<p class="MsoNormal"><span class="Apple-style-span" style="font-family:georgia;">Информируем вас, что Евгений Жовтис подготовил новый материал для блога – о принудительном труде. Информация является особенно актуальной накануне завтрашнего рассмотрения судом в Усть-Каменогорске иска Евгения Жовтиса о неправомерности принудительного трудоустройства осужденных в стране.</span></p> <p class="MsoNormal"><span class="Apple-style-span" style="font-family:georgia;">В минувший понедельник Евгений Жовтис пытался передать материал через одного из немногочисленных посетителей, однако он был изъят у правозащитника. Таким образом, обновление блога в настоящее время затруднено.</span></p> <p class="MsoNormal"><span class="Apple-style-span" style="font-family:georgia;">Мы рассчитываем, что в ближайшее время мы все же сможем вновь обновить блог, разместив подготовленные Евгением Жовтисом материалы.</span></p>Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com0tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-30959698247856564122010-02-19T02:47:00.000-08:002010-02-19T03:01:44.015-08:00В начале 21 века приходится говорить об остром кризисе концепции прав человека<p class="MsoNormal" align="center" style="text-align:center"><span style="Times New Roman"font-family:";font-size:12.0pt;"></span></p><span><div style="text-align: center;">Выступление Евгения Жовтиса, Казахстанское международное бюро по правам человека и соблюдению законности</div></span><div style="text-align: center;"><span><span>(<i>подготовлено для Human Rights Summit 2010, Washington, 17 February, 2010</i>) </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Уважаемые участники саммита! </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>К сожалению, по известным причинам я не могу лично участвовать в данном важном правозащитном форуме, но хочу поделиться своими мыслями о состоянии прав человека в мире и благодарю организаторов саммита за предоставленную возможность. </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Несколько лет назад на одной из конференций мне довелось использовать такой тезис: главными врагами концепции прав человека и демократического развития в современном мире являются нефть, газ, геополитические соображения и война с терроризмом. Причем последнее можно рассматривать более широко, как войну с экстремизмом, радикализмом, обеспечение некой достаточно вольно интерпретируемой властями многих государств стабильности. </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Первое десятилетие 21 века продемонстрировало, что эти враги побеждают на всех фронтах.<a name='more'></a> </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Они побеждают во внутренней политике, потому что режимы в большинстве стран, обладающих нефтью и газом, диктаторские или в лучшем случае авторитарные, обычно сильно коррумпированные, используют свои ресурсы для обогащения элиты, удержания власти и максимального контроля над обществом. </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Нефть и газ используются во внешней политике, как сильный аргумент в международных отношениях, когда речь идет о необходимости хоть в какой-то мере следовать международным обязательствам в области обеспечения прав человека и верховенства закона. </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Фактор геополитических соображений позволяет авторитарным властям стран, имеющих важное геополитическое расположение, использовать его как очень важный козырь во взаимоотношениях с демократическими государствами в контексте постоянно ведущейся борьбы за влияние в региональном и глобальном масштабе. </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Война с терроризмом, экстремизмом, радикализмом, борьба за обеспечение стабильности в большинстве стран, даже не имеющих таких острых проблем, привела к подавлению инакомыслия, свертыванию гражданских прав и свобод. </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Полагаю, что можно говорить не просто об ухудшении ситуации с правами человека во многих странах мира, а о кризисе самой концепции прав человека. </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Попробую обосновать этот тезис. Как известно, концепция прав и свобод человека основана на признании их высшей ценностью, на уважении человеческого достоинства. </span></span></div><div><span><span><br /></span></span></div><div><span><span>Используя достаточно упрощенную схему, можно сказать, что реализация концепции прав человека происходит в трех измерениях: </span></span></div><div><span><span>- через законодательство (международное и национальное);</span></span></div><div>- через институциональное развитие (на международном и национальном уровне); </div><div>- через практическое воплощение. </div><div><br /></div><div>Если мы посмотрим в динамике на состояние этих «измерений», то, боюсь, придем к крайне неутешительным выводам. </div><div><br /></div><div>Международное законодательство в области прав человека, начинающееся с не имеющей юридической силы, но от этого не становящейся менее значимой, Всеобщей декларации прав человека, обоих пактов, сотен конвенций ООН, МОТ и т. д., содержащих договорные юридические обязательства стран-членов ООН или региональных организаций, представляет собой законодательство «второго сорта». Если договоры в области безопасности, экономического сотрудничества все-таки принято выполнять, то неисполнение обязательств по договорам в области прав человека стало нормальной практикой. Юридических обязательств, не говоря уже о политических! </div><div><br /></div><div>При этом все разговоры на эту тему на международном уровне происходят в условиях всеобъемлющей политкорректности. </div><div><br /></div><div>Многие страны с типично диктаторскими или жестко авторитарными режимами, подписавшие и ратифицировавшие Международные пакты о гражданских и политических правах, об экономических, социальных и культурных правах; конвенции против пыток и о правах беженцев; запрещающие рабство и обеспечивающие права ребенка и много других, не соблюдают большинство положений этих юридически обязывающих документов. И что? И ничего! </div><div><br /></div><div>Эти страны отчитываются перед Советом ООН по правам человека, получают рекомендации комитетов ООН, специальных тематических механизмов (спецдокладчиков ООН) и продолжают нарушать свои обязательства. При этом еще и периодически указывают другим государствам и международным организациям, что, затрагивая вопрос о правах человека, они вмешиваются во внутренние дела суверенного государства. Подобные дискуссии происходят даже в ОБСЕ, где все 56 государств являются участниками Московского документа 1990 г., где признается экстерриториальность прав человека!</div><div><br /></div><div>Складывается впечатление, что развитые демократические государства и международные организации играют с диктаторскими и авторитарными режимами в своеобразную игру в прятки. Вы делаете вид, что с нами соглашаетесь в вопросах обеспечения прав человека, демократии и верховенства закона, а мы делаем вид, что не видим, как вы нарушаете свои обязательства. </div><div><br /></div><div>Выработался даже своеобразный политкорректный дипломатический язык документов международных организаций и выступлений официальных представителей, например, ООН, ОБСЕ и др. по вопросам соблюдения прав человека.Сначала говорится о благодарности за сотрудничество, потом – о позитивных признаках устойчивого развития, а потом – об отдельных недостатках, которые никак не воспринимаются как нарушающие общее положительное впечатление. </div><div><br /></div><div>ОБСЕ, осуществляя мониторинг выборов в РК на протяжении почти 15 лет, каждый отчет начинала словами, что наша страна сделала важный шаг на пути к международным стандартам свободных и справедливых выборов. Правда, каждый отчет заканчивался выводом, что выборы в РК пока еще не соответствуют международным стандартам, но шаги сделаны. </div><div><br /></div><div>Я посчитал по отчетам ОБСЕ: наша страна сделала как минимум 7 (семь) важных шагов, и не совсем понятно, почему мы так и не сдвинулись с места и в 2010 году, в год председательства, вступили с однопартийным парламентом. </div><div><br /></div><div>Полагаю, что подобных примеров сотни и тысячи из разных стран мира. </div><div><br /></div><div>При этом нужно отметить, что международные договоры по правам человека, имеющие юридическую силу, являются согласно конституции многих государств частью национального законодательства (внутреннего права), но их все равно не выполняют. Нужно искать решение этой проблемы! Либо международные договоры по правам человека являются юридически обязывающими в практическом смысле, и их выполнение имеет какие-либо практические правовые последствия, либо надо признать, что международного обязывающего права в области прав человека попросту не существует. Если не действуют юридически обязывающие международные нормы, то и не имеет смысла даже говорить о политических или моральных обязательствах государств в области прав человека.</div><div><br /></div><div>Несколько лет назад на слушаниях в Конституционном совете РК, где я выступал в качестве эксперта и сослался на ряд положений документов ОБСЕ, на вопрос одного из членов КС РК, являются ли положения документов ОБСЕ юридически обязывающими, я ответил, что документы ОБСЕ не имеют юридической силы, на что он с удовлетворением отметил, «ну тогда за их невыполнение ничего не будет». </div><div><br /></div><div>В условиях нигилистического отношения многих государств с диктаторскими или авторитарными режимами к международным обязательствам в области прав человека, нет особого смысла говорить о несоответствии национальных законодательств международным стандартам. Мы очень часто и много говорим об отдельных репрессивных положениях тех или иных законов в тех или иных государствах. Особенно это касается законодательства в области свободы слова и выражения мнения, свободы совести и религии, свободы объединения, свободы мирного собрания, передвижения, защиты частной жизни и многого другого, в частности тех разделов законодательства, которые подверглись особой атаке в ходе борьбы с терроризмом, экстремизмом, радикализмом, «борьбы за стабильность».</div><div><br /></div><div>Однако все это частности, говорить нужно о концептуальной порочности законодательства целого ряда стран мира, начиная с их конституций. Особенно это наглядно видно на примере законодательства ряда постсоветских государств бывшего СССР. </div><div><br /></div><div>В законодательстве этих государств явно просматривается приоритет интересов государства над правами и свободами человека. Принципы: <b>гражданину разрешено все, что не запрещено законом, властям запрещено все, что прямо не разрешено законом</b>, реализован в законодательстве и на практике как раз наоборот. Человек, гражданин каждый раз должен доказывать, что у него есть право и находить в законе подтверждение запрета представителю власти действовать нарушающим права образом. </div><div><br /></div><div>Я не вижу никакого смысла в попытках улучшить концептуально порочное законодательство. </div><div><br /></div><div>Либо государство признает, что целью законодательства является обеспечение и защита прав и свобод человека, и исходя из этого создает и реформирует свое внутреннее право, либо мы занимаемся созданием «потемкинских деревень» и покраской фасадов. Такая же ситуация складывается и с институциональным развитием. </div><div><br /></div><div> Необходимо перестать делать вид, что однопартийные парламенты, осуществляющие тотальный контроль над гражданами спецслужбы, защищающие интересы правящей элиты правоохранительные органы, это нормально. </div><div><br /></div><div>В авторитарных политических системах при концептуально порочном с точки зрения защиты прав и свобод человека законодательстве трудно рассчитывать на независимый суд, систему сдержек и противовесов, и верховенство закона. Ну и, конечно, трудно рассчитывать на благоприятную для прав человека правоприменительную практику. </div><div><br /></div><div>Я прекрасно понимаю, что ответы на большинство поставленных мною вопросов лежат в политической сфере, в области политического развития разных стран. И влиять на это политическое развитие очень сложно, особенно с учетом большого количества серьезных вызовов, с которыми сталкивается человечество. </div><div><br /></div><div>Но мне кажется, что все равно надо сопротивляться, не давать авторитарным режимам подменять понятия, разрушать идеалы, размывать выстраданные человеком идеи и концепции прав человека. </div><div><br /></div><div>Независимо от географии, ментальности, расы, пола, возраста такие основополагающие фундаментальные ценности, как ПРАВДА, СВОБОДА и СПРАВЕДЛИВОСТЬ должны продвигаться и поддерживаться. </div><div><br /></div><div>ПРАВДА – как общечеловеческая ценность, проистекающая из права получать и распространять любую информацию, за редким исключением той информации, которая является призывом к насилию или прямо оскорбляет мораль и нравственность. Это свобода говорить и слушать, писать и читать, это право выбора на основе разнообразной и правдивой информации, а не смесь откровенной демагогии, перемешанной с ложью.</div><div><br /></div><div>СВОБОДА – как выстраданное человечеством право человека быть свободным от угнетения и принуждения, от насилия и унижения его человеческого достоинства. От диктаторов и узурпаторов, от единственно верных учений и монополии на истину. Это свобода объединяться и собираться, участвовать в общественной жизни. Это свободный человек по сути, а не на бумаге. </div><div><br /></div><div>СПРАВЕДЛИВОСТЬ – как право человека на справедливый судебный процесс и независимое и беспристрастное правосудие. Это справедливое распределение и пользования ресурсами и возможностями. Это верховенство закона и равенство всех перед законом. </div><div><br /></div><div>Все это избитые истины, но сколько их не «бей» они не перестанут быть идеалами, о них не перестанут мечтать миллионы людей, независимо от цвета кожи, места рождения или исторических различий. </div><div><br /></div><div>Иногда мне кажется, что всё или почти всё надо начинать сначала. Но потом я думаю, что надо не начинать, а просто продолжать. Продолжать говорить на черное, что оно черное, на белое, что оно белое, что дважды два четыре, что свобода либо есть, либо то, что есть это несвобода. Говорить простым и понятным языком, говорить и действовать с верой в то, что говоришь. </div><div><br /></div><div>Альтернативы этому для правозащитников, с моей точки зрения, просто нет. </div><div><br /></div><div>Евгений Жовтис </div><div>Исправительное учреждение ОВ 156/13, г. Усть-Каменогорск, Казахстан </div><div>07 февраля 2010 года</div><div><p class="MsoNormal" style="text-align:justify"><span style=" Times New Roman"font-family:";font-size:12.0pt;"><o:p></o:p></span></p></div>Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com3tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-33347381497013079702010-02-17T08:21:00.000-08:002010-02-17T08:23:36.145-08:00Вопросы Евгению Жовтису<p>Уважаемые читатели!</p><p>Если у вас есть вопросы Евгению Жовтису, вы можете оставить их в этом посте и в ближайшее время они будут переданы адресату для того, чтобы он ответил на них.</p>Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com3tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-6704468830155926512010-02-15T01:55:00.001-08:002010-02-16T00:45:28.513-08:00Комментарий к ситуации вокруг перевода Рамазана Есергепова в колонию-поселение и его условно-досрочного освобождения<p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">В газете «Дат» за 3 февраля <st1:metricconverter productid="2010 г" st="on">2010 г</st1:metricconverter>. опубликован материал «Почему прокуратура пугается журналиста?», в котором ставятся вопросы, связанные с переводом Р.Есергепова в колонию-поселение и его условно-досрочном освобождении.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Казалось бы, все должно быть прописано<span style="mso-spacerun:yes"> </span>в законодательстве. Имеет осужденный право на перевод в колонию-поселение или на условно-досрочное освобождение, администрация учреждения, где он содержится, должна рассмотреть его вопрос и,<span style="mso-spacerun:yes"> </span>применив ту или иную правовую норму, на основе объективных, не позволяющих вольной интерпретации, критериев принять обоснованное решение.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Однако, к сожалению, и с правовыми нормами, и с объективными критериями, и с обоснованными решениями, и иногда даже со здравым смыслом в таких ситуациях существуют серьезные проблемы.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Рассмотрим это на примере ситуации с Рамазаном.<a name='more'></a></p><!-- more --><p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt"></p><p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt"></p><p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Он был задержан и помещен под стражу 6 января <st1:metricconverter productid="2009 г" st="on">2009 г</st1:metricconverter>. Затем в течение нескольких месяцев шло следствие, затем суд первой инстанции рассматривал уголовное дело, потом – процесс апелляционного обжалования, потом приговор вошел в законную силу и, наконец, 15 декабря <st1:metricconverter productid="2009 г" st="on">2009 г</st1:metricconverter>. Р.Есергепов этапирован в колонию общего режима для отбывания наказания. До этого, в течение почти года, с 6 января по 15 декабря <st1:metricconverter productid="2009 г" st="on">2009 г</st1:metricconverter>. он содержался в СИЗО ДКНБ по Жамбылской области.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">И здесь возникает первый вопрос. Р.Есергепов обвинялся и был осужден за совершение преступления, предусмотренного ч.1 ст. 172 УК РК к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Я не буду здесь останавливаться на обоснованности обвинений и законности осуждения. В ходе одного из судебных заседаний по<span style="mso-spacerun:yes"> </span>этому делу я уже представлял свой правовой комментарий.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Так вот, Р.Есергепов из 3-х лет лишения свободы почти год уже провел в следственном изоляторе. Условия следственного изолятора – это тюремные условия, это условия «крытки», «крытой тюрьмы»- на сленге заключенных. Но Р.Есергепов был приговорен не к содержанию в тюрьме, а к содержанию в колонии общего режима, где условия значительно более мягкие.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">В советское время такая разница в условиях считалась как день за три. В нашем законодательстве по этому поводу ничего нет. Поэтому осужденные к лишению свободы с содержанием в колонии общего режима или даже – колонии-поселении от нескольких месяцев до года, а то и больше, проводят в учреждении камерного закрытого типа, по<span style="mso-spacerun:yes"> </span>существу - в тюрьме.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">То есть, Рамазан почти треть своего срока отбыл в тюремных условиях вместо условий<span style="mso-spacerun:yes"> </span>общего<span style="mso-spacerun:yes"> </span>режима.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Преступление, предусмотренное частью 1 статьи 172 УК РК, за совершение которого был осужден Рамазан, относится к преступлениям средней тяжести.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Согласно части 2 статьи 73 УИК РК осужденный, содержащийся в колонии общего<span style="mso-spacerun:yes"> </span>режима за совершение преступления средней тяжести, может быть переведен в колонию-поселение после отбытия не менее одной четверти срока наказания. То есть, осуществив несложные арифметические расчеты, можно подсчитать, что Рамазан<span style="mso-spacerun:yes"> </span>имеет право быть переведенным в колонию-поселение после 5 октября 2010 года. Тогда, на первый взгляд непонятно, откуда взялась в письме одного из руководителей Комитета уголовно-исполнительной системы другая дата - 15 июня 2010 года.<span style="mso-spacerun:yes"> </span>Но это только на первый взгляд. Дело в том, что согласно ч.4 ст. 70 УК РК для решения, например, вопроса об условно-досрочном освобождении необходимо, чтобы осужденный отбыл фактически не менее шести месяцев лишения свободы. </p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">А дальше возникает<span style="mso-spacerun:yes"> </span>второй вопрос. Что считается фактически отбытым сроком лишения свободы? Точнее, где срок лишения свободы считается отбытым? Так вот, в Комитете уголовно-исполнительной системы, видимо, полагают, что это срок отбывания наказания в колонии соответствующего режима. То есть, если Р.Есергепова 15 декабря <st1:metricconverter productid="2009 г" st="on">2009 г</st1:metricconverter>. перевели из СИЗО ДКНБ в колонию общего режима, то и нужно с этой даты считать шесть месяцев для решения любого вопроса: хоть об условно-досрочном освобождении, хоть о переводе в колонию-поселение.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">То есть, все время, проведенное под стражей, в следственном изоляторе, как бы не считается. Нет, конечно, оно считается при исчислении срока отбывания наказания, но получается, не считается, когда речь идет об условно-досрочном освобождении. Хотя, по<span style="mso-spacerun:yes"> </span>существу, осужденный, пусть и в статусе обвиняемого, подсудимого, потом осужденного, до этапирования в колонию, находится под стражей, соблюдает строгий режим в учреждении, входящем в уголовно-исполнительную систему, намного более строгий, чем, например, в колонии-поселении<span style="mso-spacerun:yes"> </span>ил<span style="mso-spacerun:yes"> </span>колонии общего<span style="mso-spacerun:yes"> </span>или даже строго<span style="mso-spacerun:yes"> </span>режима.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">В результате лицо, вовлеченное в орбиту уголовного преследования и содержащееся под стражей, оказывается в неопределенном правовом положении. С одной стороны, время нахождения в следственном изоляторе засчитывается в срок отбывания наказания к лишению свободы, а с другой – чем дольше находишься в СИЗО, тем позже появится возможность перевода на режим с более облегченными условиями и условно-досрочного освобождения.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Получается, чем быстрее пройдет следствие и суд, чем быстрее осужденный будет этапирован в исправительное учреждение, тем быстрее можно, при примерном поведении, рассчитывать на перевод в другое ИУ или на УДО. И, соответственно, наоборот.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Понятно, что это нелогично, противоречит здравому смыслу; что человек находится под стражей, в определенном режиме, который он обязан<span style="mso-spacerun:yes"> </span>соблюдать; что следственный изолятор - это учреждение уголовно-исполнительной системы, на которое распространяется большинство правил и положений о содержании лиц под стражей.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Тем не менее, при формальном прочтении уголовного закона можно его интерпретировать и таким образом: начало срока отбывания наказания в местах лишения свободы начинается с момента прибытия в исправительное учреждение и нужно пробыть в нем не менее шести месяцев, пока осужденный получит право на перевод в колонию-поселение или на условно-досрочное освобождение. А срок, проведенный в СИЗО для этих целей как бы не считается. С моей точки зрения это абсурд, либо неправильное применение закона, но, как показывает практика, именно так он и применяется.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt"><span style="mso-spacerun:yes"> </span>И последнее. Вопрос малоизученности. По внутренним инструкциям уголовно-исполнительной системы для изучения осужденного, прибывшего в исправительное учреждение, необходимо от трех до шести месяцев. А от «изученности» зависят поощрения, перевод в колонию-поселение, условно-досрочное освобождение, дополнительные свидания, передачи, отпуска осужденных и т.д.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">При этом время, проведенное в СИЗО, не считается как время изучения, хотя, опять же, это учреждение одной и той же уголовно-исполнительной системы. </p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Ситуация становится еще более абсурдной, когда осужденный переводится из одного исправительного учреждения в другое того же вида и его заново начинают «изучать». По этой логике любая смена руководства исправительного учреждения, должна приводить к новому «изучению» личности осужденного, ведь новое начальство его не знает. </p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">С учетом явной нехватки кадров в учреждениях уголовно-исполнительной системы, незначительном количестве психологов или социальных работников «изучение» осужденного достаточно формально.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Поэтому «изученность» - это просто нахождение в исправительном учреждении определенное время - от трех до шести месяцев. Раньше этого срока осужденный к лишению свободы считается малоизученным, независимо ни от каких обстоятельств. Эта практика и была применена в отношении известного издателя ряда газет Рамазана Есергенова. </p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt"><o:p> </o:p></p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Кстати, и я, читавший лекции в Павлодарском юридическом колледже, готовящем кадры для уголовно-исполнительной системы; бывший член Общественной палаты Мажилиса Парламента РК; бывший член ряда рабочих групп Министерства юстиции, в состав которого входит КУИС РК; бывший член Рабочей группы по рассмотрению фактов пыток при Уполномоченном по<span style="mso-spacerun:yes"> </span>правам человека РК, которая посетила целый ряд исправительных учреждений; тоже оказался, по официальному письму руководства Комитета уголовно-исполнительной системы Восточно-Казахстанской области, «малоизученным».</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Последнее, я думаю, уже без комментариев.</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt"><o:p> </o:p></p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">Евгений Жовтис,</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">г. Усть-Каменогорск,</p> <p class="MsoNormal" style="text-align:justify;text-indent:35.4pt">11 февраля <st1:metricconverter productid="2010 г" st="on">2010 г</st1:metricconverter>.</p>Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com3tag:blogger.com,1999:blog-263215404688656606.post-34860795947349788912010-02-15T01:36:00.000-08:002010-02-15T08:24:02.013-08:00Открытие блогаЭто персональный блог правозащитника Евгения Жовтиса. Он готовит сообщения для него, отбывая наказание в колонии-поселении ОВ 156/13 в Восточном Казахстане. <div><br /></div><div>Блог будет регулярно обновляться, автор постарается отвечать на вопросы и будет комментировать ситуацию с правами человека в Казахстане и регионе, предлагать свою оценку событий, как одного из ведущих экспертов по правам человека в республике.</div>Блог Евгения Жовтисаhttp://www.blogger.com/profile/15667619551085105545noreply@blogger.com12